Выгрузив продукты, он зашел в зал поприветствовать Клавдию Лаврентьевну – его обуяли старые добрые чувства ненависти к нежно любимой теще: – Добрый вечер, Клавдия Лаврентьевна, – приближаясь к нирване, произнес Семен Филиппович. Теща зло ухмыльнулась – видимо, тоже была рада встрече. – Клавдия Лаврентьевна, а вот книги, что вы недавно случайно обронили, – Семен Филиппович махнул в сторону книжной полки, покрывающей стену от пола до потолка, – вы читали? – Да. Читали, читали. Не глупей других. Гоголей, Моголей, Пушкиных там всяких. – А насчет зарубежных классиков, скажем Байрона? – Читали, читали, намедни перечитывали. У Семена Филипповича засосало под ложечкой. Он вытащил книжку из ряда и быстро перелистал ее. Сто долларовая купюра сама выпорхнула из книги пред изумленным взором Клавдии Лаврентьевны. – Невнимательно же вы читаете классиков, – съехидничал Семен Филиппович, подобрав купюру с пола.
из книги Митрофанов 200 тысяч маленьких удовольствий
Другие цитаты
Ширли-мырли:
— Ну тогда у меня, наверное, с глазами что-то. — Глаза у тебя здоровые. Только ты, козёл,Дерсу Узала:
Капитан, рис, соль, спички мало-мало давай. Зачем тебе? Рис, соль,Коммандос из демиургов:
Отпуск… как много в этом звуке для сердца русского слилось, как много в нем отозвалось. ИГород костей:
— А где моя одежда? — Твои шмотки были все в крови и яде. Джейс их сжег. — Сжег! — возмутиСтранник играет под сурдинку:
Право жить есть такой щедрый, такой незаслуженный дар, что он с лихвой окупает все горестиКоммандос из демиургов:
Если меня не смогли удержать, значит, спутник жизни не так уж и надежен.Митрофанов 200 тысяч маленьких удовольствий:
Не давайте садиться вам на шею, и тогда жизнь обретет новые тона и, быть может, достигнетКлон:
Любви нельзя верить. Любовь это змея притворившаяся ожерельем. Ты надеваешь его наОбжора-Хохотун:
Никогда не сталкивался с подобной реакцией. Дело не в том, что обычно все девушки вот такЛила, Лила:
Тебе это, наверняка, знакомо: встретишь какого-нибудь человека и с первой же минуты испыты