Выбрать шрифт
Пока тебе не всё равно, с кем танцевать, счастливчик, ты вообще ничего не знаешь о том, чт
Пока тебе не всё равно, с кем танцевать, счастливчик, ты вообще ничего не знаешь о том, чт
Пока тебе не всё равно, с кем танцевать, счастливчик, ты вообще ничего не знаешь о том, чт
Пока тебе не всё равно, с кем танцевать, счастливчик, ты вообще ничего не знаешь о том, чт
Пока тебе не всё равно, с кем танцевать, счастливчик, ты вообще ничего не знаешь о том, чт
Пока тебе не всё равно, с кем танцевать, счастливчик, ты вообще ничего не знаешь о том, чт
Пока тебе не всё равно, с кем танцевать, счастливчик, ты вообще ничего не знаешь о том, чт
Пока тебе не всё равно, с кем танцевать, счастливчик, ты вообще ничего не знаешь о том, чт
Пока тебе не всё равно, с кем танцевать, счастливчик, ты вообще ничего не знаешь о том, чт
Пока тебе не всё равно, с кем танцевать, счастливчик, ты вообще ничего не знаешь о том, чт
Пока тебе не всё равно, с кем танцевать, счастливчик, ты вообще ничего не знаешь о том, чт
Другие цитаты
Мой личный штат Айдахо:
Я такой счастливчик, я родился 4 апреля 1944. Это 4.4.44, если сложить, получаетсяПианист. Варшавские дневники:
Но ничто не могло замутить нашей стыдливо таящейся в подсознании, почти животной радости,Пианист. Варшавские дневники:
В Варшаве начались первые облавы. Сначала их проводили неумело, словно стыдясь этого покаПианист. Варшавские дневники:
Прошло еще немало времени, прежде чем мы поняли, что по-настоящему опасно не то, что немцыБаста:
Независимо от крепости жести оставаться вместе...Пианист. Варшавские дневники:
... многим евреям, пусть ограбленным и хлебнувшим лиха, удавалось добраться до России. У мГалина Ильина:
О, наше суетное время! Испорченный прогрессом день - Дамоклов меч, и мыслей бремя Висит, оПианист. Варшавские дневники:
Вся её Автор рассказывает о том, как война изменила жизни всех людей без исключения. В данПианист. Варшавские дневники:
Притеснения немцев не стоит недооценивать. Они были частью программы, направленной на то,Пианист. Варшавские дневники:
Имея публичное клеймо, мы должны были выделяться из толпы как «предназначенные на убой».