Выбрать шрифт
Опустите стволы и вы шериф. Ну сколько может быть в кассе в будний день? Пара сотен. Пусть
Опустите стволы и вы шериф. Ну сколько может быть в кассе в будний день? Пара сотен. Пусть
Опустите стволы и вы шериф. Ну сколько может быть в кассе в будний день? Пара сотен. Пусть
Опустите стволы и вы шериф. Ну сколько может быть в кассе в будний день? Пара сотен. Пусть
Опустите стволы и вы шериф. Ну сколько может быть в кассе в будний день? Пара сотен. Пусть
Опустите стволы и вы шериф. Ну сколько может быть в кассе в будний день? Пара сотен. Пусть
Опустите стволы и вы шериф. Ну сколько может быть в кассе в будний день? Пара сотен. Пусть
Опустите стволы и вы шериф. Ну сколько может быть в кассе в будний день? Пара сотен. Пусть
Опустите стволы и вы шериф. Ну сколько может быть в кассе в будний день? Пара сотен. Пусть
Опустите стволы и вы шериф. Ну сколько может быть в кассе в будний день? Пара сотен. Пусть
Опустите стволы и вы шериф. Ну сколько может быть в кассе в будний день? Пара сотен. Пусть
Другие цитаты
Иван Алексеевич Бунин:
Любовь вносит идеальное отношение и свет в будничную прозу жизни, расшевеливает благородныМой идеальный смерч:
Небо – это свобода. И если ты человек воздуха – то сможешь расслабиться только тогда, когдДолина волков: Западня:
Если есть деньги, то сможешь сделать всё, Абдульхей.Под куполом:
Про библиотеку слышали? Там полно штук под названием книги. Если читать их время от временИгра:
Отвлечь внимание противника ложным манёвром один из основных принципов любой игры.Сестра Керри:
Она страстно тянется ко всяким развлечениям и удовольствиям, и это одно из основных черт еЗигмунд Фрейд:
Мастурбация – одна из основных обителей, «первичная зависимость». Последующие зависимостиСергей Александрович Михеев:
Одна из основных претензий к Западу, как к таковому, это то, что он ненормальное пытаетсяИван Александрович Гончаров:
Книги делают человека лучше, а это одно из основных условий и даже основная, чуть ли не едИдиотам просьба не беспокоиться:
Может быть, это и есть определение любви: человек, на которого ты не можешь сердиться долг