Мы – удивительные люди. Мы чтим Иисуса, забывая, чему он нас учил. Ставим свечку, умоляя о процентах. Верим обрядам, а не проповедям. Мы верующие и суеверные одновременно. Въезжая в новую квартиру, не знаем, что сделать наперёд: обмыть её или освятить. Или сначала пустить кошку, а потом освятить, после чего обмыть вместе с тем, кто освящал. Мы – странные люди. Большинство из нас уверено, что встреча с покойником поутру – к счастью, с трубочистом – к деньгам, с хромым – к здоровью, а с хромым и горбатым – к большому здоровью. А если вечером вынести из дому мусорное ведро, то наутро в доме не будет денег. Хотя жизнь неоднократно нас убеждала, что безошибочная примета только одна: если не выносить на ночь из дому мусор, то ночью в доме будет очень плохо пахнуть. Мы – язычники с православным лоском. Мы готовы плевать через левое плечо, независимо от того, кто идёт слева. При этом крестимся и материмся одновременно: – Прости, Господи, ёпрст! Да, свои самые сильные чувства мы выражаем самыми нецензурными словами. Мат необходим нам не столь для оскорбления друг друга, сколь для художественного восприятия жизни. Только наш человек может, стоя на берегу реки, от восхищения материться на солнечную дорожку.
Другие цитаты
Джакомо Леопарди:
Мерцанье звёзд блуждающей Медведицы Не думал я вновь созерцать, как прежде, Из сада позадГовард Филлипс Лавкрафт:
Сказал он: эта тварь приходит ночью И ровно в три, от церкви у холма. Но я ведь не сошёл еАльберто Карамелла:
Я берегу в душе́ твоё дыханье, согретый им как вешним дуновеньем, которое приносит равнодеМарина Ивановна Цветаева:
Друг! Равнодушье дурная школа, Ожесточает она сердца.Фауст:
На ваших лицах холода печать, Я равнодушье вам прощаю, дети: Чёрт старше вас, и чтоб его пЮлия Владимировна Друнина:
Да, сердце часто ошибалось, Но все ж не поселилась в нем Та осторожность, Та усталость, ЧтДжакомо Леопарди:
У кого нет цели, тот не находит радости ни в каком занятии.