Меня никогда не учили прислушиваться к своему внутреннему чувству. Наоборот, меня учили слушаться внешнего — родителей, учителей, вожаков бойскаутов, профессоров, начальников, правительство, психологов, науку — из этих источников я брал инструкции, как мне прожить мою жизнь. Те требования, которые шли изнутри, я рано научился рассматривать как подозрительные, эгоистичные и безответственные, как сексуальные (ужасная возможность) или как неуважительные по отношению к матери (если не хуже). Внутренние побуждения — и с этим, кажется, согласны все авторитеты — являются случайными, ненадежными, подлежащими немедленному строгому контролю. Вначале этот контроль должны осуществлять взрослые, но если бы я был правильным человеком (вот оно, опять), со временем я смог бы сам выполнять функции надзирателя, как будто родитель, учитель или полицейский находятся прямо здесь (как оно и есть), в моей голове. Так что теперь, когда я стал пытаться прислушиваться к себе, так много станций подают сигналы одновременно, что трудно различить среди них свой собственный голос. Я бы даже не знал, что у меня есть этот голос, если бы тысячи часов, которые я потратил на выслушивание своих пациентов, не продемонстрировали мне наглядно, что он существует в каждом из нас, и наша задача вернуть себе это врожденное право внутреннего голоса, которое было частично или полностью подавлено. Так я пришел к убеждению, что даже у меня есть это внутреннее чувство, руководящее мной внутреннее знание.
из книги Наука быть живым. Диалоги между терапевтом и пациентами в гуманистической терапии
Другие цитаты
Огненный орден:
... Тайные общества могут создаваться фанатиками, в них могут входить чудаки, но на вершинОгненный орден:
— У вас просто идеальное государство какое-то, — удивленно сказал я. — Все довольны. А чтоЕсли только:
Я знаю, что у тебя лучшие намерения, но я не могу избавиться от чувства, что я в наряду твКлиника:
Он убил уже столько пациентов, что я начинаю думать, что он работает на правительство.Чёрная пуля:
Мне страшно от мысли, что я начинаю привыкать к смертям своих друзей.Джереми Кэпловитц:
Так много гомофобов оказались геями, что я начинаю опасаться, не гигантский ли я паук.Софокл:
Время открывает все сокрытое и скрывает все ясное.Эрагон:
Есть у людей такая неприятная привычка запоминать именно то, что не следует.Анджей Моджевский (Моджевский-Фрыч):
Основная функция законов состоит не только в том, что они налагают кары на преступления, нФинансист:
Как объяснить такой самообман, внушенный необузданностью и страстью? Мы сталкиваемся с ним