Когда в своих «Марсианских хрониках» Рэй Брэдбери наделил Марс дождем и пригодной для жизни атмосферой, пуристы от научной фантастики ворчали: такого просто быть не может. В предыдущем столетии астрономы – и писатели, подобные Герберту Уэллсу, которые заимствовали кое-что из их трудов, стремясь придать научно-фантастическому жанру соблазнительную достоверность, – считали Марс похожим на Землю. Уж если и возможна жизнь на другой планете, полагали они, то, скорее всего, именно там. Но к середине 50-х годов XX века, когда были изданы «Марсианские хроники», оценивать шансы на это стали иначе. Ученые сочли: климат на Марсе удушающе засушлив и невероятно суров, да и слишком холоден для дождя. Брэдбери вовсе не старался соответствовать актуальным научным воззрениям. На любой планете его гораздо больше интересовали человеческие судьбы. Он создал еще и дождливую Венеру, но вовсе не потому, что тогдашние ученые считали ее болотом галактики. Брэдбери просто любил дождь, который был, как любимый шерстяной свитер, созвучен его печали.
Другие цитаты
Семья это космос, остальное прах… Потерять свои звезды мой главныйСергей Дружко:
Я нашёл множество подтверждений тому, что рэп у нас в крови, а моё последнее открытие не оКлиника:
А ты опасен, да? О, да. Наверняка рэп слушаешь.СанШайн (База 8.5):
Сказок нет, но есть чудеса и рэп это да. Сказок нет, рэп и чудеса, а остальное пылСергей Дружко:
Велосипедистка, проезжающая мимо кортежа Трампа, показала ему средний палец. По случайномуСергей Дружко:
Я считаю, что публичные конфликты сами по себе явление не очень приятное, а неадекватное пКнига одиночеств:
Я чрезвычайно толерантное существо. И не дай бог существу менее толерантному встреКнига одиночеств:
В мире нет существа толерантнее, полагаю. Как увижу нечто, выходящее за рамки моих сиюминуВеликолепный век. Империя Кёсем:
Это не обычный мех, он защищает меня от теней, от смерти. Есть сказка такая, развеГабриэль Гарсиа Маркес:
Деньги – помёт дьявола.