Когда-то здесь жили люди. Они плакали и смеялись, любили и ненавидели, лелеяли мечты и вынашивали планы. У них было много чувств, сжигающих их души. Теперь их нет. Они ушли и унесли с собой свои чувства, и ничто не напомнит случайному прохожему ни о них самих, ни, тем более, о бушевавших в них страстях. Но осталась деревня. Дома, где мохнатые существа, скрываясь по тёмным углам, ждут своих хозяев. Поля, где до сих пор в порубежной полосе стоят термы, сохранившие запах приносимых в дар Чуру вин. Вот эта сотворенная руками копань, которую населяют уже новые, неведомые ушедшим людям жильцы. И существование всего этого гораздо таинственнее, прекрасней и долговечнее, чем все чувства человеческой души. С годами это очарование затмит всё остальное, и случайно наткнувшийся на древнее поселение человек благоговейно вытащит из-под земли глиняный светец или закопченные камни теплины. Глядя на них, наш далекий потомок увидит и печище, и лес, и даже людей, некогда живших здесь. И тогда в его
Другие цитаты
Валерий Брюсов:
Пусть мучит жизнь, и день, что прожит, Отзвучьем горьких дум тревожит, И душу скорбь коварКоролева и Фаворитка:
Его мир был похож на разбушевавшуюся стихию. И я собиралась стать для него тихой гаванью.Филе из золотого петушка:
Тюрьма – это рубеж. Одних она ломает, делает озлобленными, непригодными для нормальной жизНесносный мальчишка:
— Нет! Ни за что! — Всего на пару недель. — Нет! Ты что, шутишь?! Дети... Терпеть их не моШоу Бенни Хилла:
Что у нас на обед? Не знаю, этикетка от банки отвалилась.Несносный мальчишка:
— По-моему, Скот — гей. — Почему? — Нет, я уверен — он действительно гей! Причём... Он былБорис Леонидович Пастернак:
Наяву ли всё? Время ли разгуливать? Лучше вечно спать, спать, спать, спать И не видеть сноНесносный мальчишка:
— [Замечает крутящегося возле зеркала Скота] Кто присматривает за этой девчонкой? [ПосмеивСорвиголова:
— Что с девчонкой? — Её кожа... слишком горячая. Её сердце бьется быстро. Она больна? — Ху