Для кого-то праздность — мать всех пороков, конец её — жесточайшее рабство и смерть. Для кого-то праздность — испытание. Не было худшего наказания для русского мужика 18—19 века, как смотреть «праздно привязанным к стулу» на работающих друзей. Говорят, изощренную казнь эту придумали промышленники-немцы в России. Немцы вообще хорошие психологи, когда дело касается стимуляции труда. Но беда — положить немецкую психологию на русскую почву. Сквозь асфальт города пробьётся мутант бунта. Не поздоровиться никому. Я в духовном мал, потому придерживаюсь вытяжки из собственного жизненного опыта. Для меня праздность — это повод к собранности и внутренней дисциплине. Праздность, как разновидность свободы требует от человека колоссальных внутренних усилий, потому что легче эту свободу кому-то отдать — бросить к ногам авторитета, чтобы освободиться от груза ответственности. Не всякий способен нести свободу. Большинство людей предпочитает свободу продать за чечевичную похлебку, как Исав продал свое первородство Иакову. Праздность осилит не каждый. По натуре большинство из нас — рабы условностей. Понять самого себя, идентифицировать собственную личность — это признаки первородной свободы. Но первородная свобода — тяжкая ноша. Поверьте на слово. Проще за чечевичную похлебку…
Другие цитаты
Давным-давно / Однажды в сказке:
Я пытался исправиться, стать другим человеком, но не вышло. И поэтому я тебя потеряю.Давным-давно / Однажды в сказке:
Вы можете не волноваться. Уверяю, ваша дочь в надежных руках. А вот это иКристина Кашкан:
Достигателям Хотя бы день вот так прожить – Ни в чём себя не улучшать, А утром просто встаКристина Кашкан:
Отношения можно сравнить с совместным поеданием фруктового салата из одной большой миски.Кристина Кашкан:
Когда перестаёшь думать о том, как всё «должно» быть, понимаешь: лучше чем есть и быть неКристина Кашкан:
Мы сами выбираем знаки, через которые жизнь потом говорит с нами.Уинстон Черчилль:
Я не считаю, что собака на сене имеет исключительные права на это сено, даже если она лежи